Тянуть за язык. Илья Казаков – о сложности коммуникаций между игроками и тренерами

Быть тренером элитной команды в нашей стране – не только умение разбираться в тактике, физической подготовке и психологии. Во многом это и талант, и умение разговаривать, выстраивая отношения с теми, кто окружает клубных патронов.

Английский пациент

Сидим мы за кофе с одним нашим тренером из категории еще молодых и еще перспективных, и он рассказывает только на первый взгляд удивительную историю своих недавних переговоров, инициированных работодателем. Клуб, мягко говоря, не из последних – амбиции, бюджет, Премьер-лига, проваленный старт. И ставит меня давний знакомый в тупик вопросом.

– Знаешь, с чего разговор начался?

Разумеется, не знаю. Знаю, как начинали с ним переговоры в прошлом и нынешнем году два других претендента. Первый спросил: «Сколько хочешь в месяц?» Второй зарядил с ходу: «По какой схеме будешь играть?» Но в данном случае жду иной развязки и не обманываюсь в ожиданиях.

– Он меня спрашивает после «Здрасьте»: «Английским владеете?»

– А вы?

Собеседник смотрит уже недоверчиво. Словно пытается понять, на чьей я сейчас стороне: его или работодателя, кто точно лингвиста на работу берет. Или гувернера в семью из общества.

– А я говорю: «На хрена мне твой английский?»

– Умеете вы человека в тупик поставить неожиданным вопросом, не откажешь в этом.

Тренер смеется. Не последний наш тренер, между прочим, которого слухи с постоянством отправляют то в один, то в другой клуб. И еще столько эти самые слухи не знают – о нем, о других его коллегах.

– Он мне говорит, удивленно причем говорит: «Как зачем? Ведь у нас легионеры в команде!»

На лице собеседника играют желваки. По мне – так вопрос безобидный. Мир таков сегодня, что без английского языка и в России никуда. А для него это – все равно что капитуляция перед всем иностранным.

– Я ему говорю: «Это я буду английский учить, чтобы в своей стране меня на работу взяли? В наш клуб, который на государственные деньги живет?!»

– Сорвали вы переговоры, ничего не скажешь.

– Нет, он второй раз со мной встретился. Я ему сказал: «Покажи контракт, назови бюджет». Он отвечает, что надо с президентом это обсудить. Посмотрел на него: «Так пусть в следующий раз президент мне и звонит, в чем сейчас смысл встречи?»

– Не было звонка, как я понимаю.

– Не было. Жаль, я бы все сказал. Я когда там играл, у нас в команде еще украинец был. Мы в раздевалке заговорили по-русски, так тренер из другого угла прибежал: «Стоп, нельзя! Здесь только на местном, такие требования!» А у нас – водителя жене дай, переводчика теще обеспечь. Как они после этого играть будут? Меня в другой клуб когда звали, там иностранец захандрил, домой собрался, генеральный говорит: «Главного увольняем, но помощники его остаются». Я спрашиваю: «А мне они зачем? Я своих приведу или местных ребят дайте». Он в ответ: «Нет-нет, у них контракты действуют». Я смотрю и думаю: что с нами такое, откуда это? Почему мы так цацкаемся с ними?

Фейерверк на улицах столицы

Я смотрел на него и думал: прав он, но правда эта – не самая применимая в сегодняшнем мире. Люди другие, рамки другие. С легионерами принято обращаться бережно, потому что это твои инвестиции, которые не хочется потерять. Да и футболисты в основном понятливые. И знание английского тренеру не помешает, хотя правильнее, когда приезжающий игрок учит язык той страны, где он играет. Не помешает хотя бы для того, чтобы напрямую сказать о своих претензиях или пожеланиях. Не секрет, далеко не все воспринимают не самого известного тренера как безоговорочного авторитета. Впрочем, есть примеры удачного воспитания тех игроков, кто после переезда в Премьер-лигу зачудил.

Хрестоматийная история – высказывание Черчесова по Бюттнеру. Фраза о Манчестере, «который по сравнению с Москвой – деревня». Сразу вспомнил, как лечил свою иностранную звезду один из коллег Станислава Саламовича.

Купил один клуб игрока с громким, но недолгим прошлым. Частый случай, когда юный талант выдергивается скаутской службой топ-клуба совсем на взлете и помещается в качественно иную соревновательную среду. Адаптируется к новым, более высоким требованиям – значит, заиграет. Нет – продадут, вернув потраченные не самые большие деньги. Тот парень не заиграл, оказался спустя короткое время в столице. Начал ярко, но уже третий тур провалил. Потом продолжилось без намека на былое качество игры. Тренер вместе с президентом вызвали его на ковер, включили диск, а там, как бы аккуратнее сказать, фейерверк во всем великолепии. Что в сегодняшнем мире, нашпигованном всевозможной техникой, не такая уж большая задача для службы безопасности.

– У меня к тебе только один вопрос, – сказал тренер. – И от ответа зависит, останешься ты у нас или поедешь в другое светлое будущее. Ты куда приехал? В наш клуб или в Москву?

Игрок руководство понял правильно, чудить перестал или, по меньшей мере, его московская жизнь футболу не мешала.

Водитель Лежар

Соблазны, искушения. Впрочем, кто осудит? Если почитать интервью тех, кто работал или играл с первыми нашими футболистами, уезжавшими за рубеж, там нередко случались те же самые приключения. Сложился даже стереотипный образ выходца из СССР, который останавливается, заработав миллион, в то время как трудолюбивый европеец, доведя до шести нулей свой банковский счет, думает, как бы упрочить состояние. Так вот некоторые приезжающие к нам игроки работают на разрушение стереотипа о солидных и расчетливых представителях Старого Света.

Одна из любимых историй в данном контексте – водительские навыки Жонатана Лежара. Бельгиец однажды не успел вовремя вернуться в «Терек», потому что задержался на родине по весомой причине – был вынужден явиться в суд, где слушалось дело о лишении его прав за езду под градусом. В Грозном легионера услышали, на первый раз простили. И через несколько недель с изумлением увидели на YouTube, как он с разгону въехал в заправку, будучи подшофе. И в менее сурово относящемся к распитию алкоголя месте это вряд ли бы одобрили, а в Чечне шансов удержаться в клубе у рецидивиста не было. Знание иностранных языков любому тренеру здесь бы не помогло. Уговаривать после нарушенных обещаний – стало быть, закладываться на вероятность повтора. «Терек», возможно, лишился важного игрока, зато обезопасил себя от подобных случаев в будущем.

Самба, Диарра и Руммениге

Случаи опозданий на сбор после поездок на родину – одни из самых частых поводов для штрафов. На деньги попадают многие иностранцы, относясь к этому с пониманием. Другие истории часто остаются внутренним делом клубов и просачиваются в массмедиа благодаря откровениям девушек или барменов в социальных сетях. Воспитывают провинившихся самым эффективным образом – рублем. Правда, не всегда и не со всеми эта мера оказывается эффективной.

Самба, убежавший из «Анжи», Рамон, потерявшийся в дубле ЦСКА, Диарра, откровенно наплевавший на действующий с «Локомотивом» контракт – уже немало для обобщения. Звезды, да и не только они, ведут себя порой слишком эгоистично, преследуя исключительно собственные интересы, в случае, когда Россия воспринимается ими как перевалочный пункт или просто кратковременная и хорошо оплачиваемая командировка.

Здесь уж тренеру знание иностранных языков не поможет. Хотя и не помешает, особенно если он ориентирован на работу за рубежом. Правда, таких случаев не много. Карл-Хайнц Руммениге на недавней встрече в Москве с группой журналистов, отвечая на мой вопрос о невостребованности русских игроков и тренеров Бундеслигой, в качестве главной причины назвал незнание немецкого. И я почти ему поверил.

Текст: Илья Казаков

Фото: Сергей Дроняев