Шамиль Асильдаров: «Сейчас модно стреляться»

«Терек» продолжает бороться за место в еврокубках — в Грозном ждут участия своей команды в матчах на европейской арене. Одним из лидеров нынешнего «Терека» является форвард Шамиль Асильдаров. Он огорчал вратарей в Махачкале, Краснодаре и Нальчике, продолжает и в Грозном. А еще в свои 27 лет нападающий «Терека» мечтает получить шанс сыграть за сборную России, о чем и рассказал еженедельнику «Футбол».

Сборная и Адвокаат

В биографии Асильдарова легко находится место почти сотне голов за махачкалинское «Динамо», почти двум десяткам мячей за полгода в «Кубани», а следом — молчанию в «Локомотиве» и безуспешной командировке во Владивосток. Но ведь недавно было и «воскрешение бомбардира» в Нальчике, и запредельный старт новой голевой кампании в Грозном, закономерно давший Шамилю титул лучшего снайпера сезона в «Тереке». Значит, Асильдаров все-таки умеет хорошо делать свою работу. Может быть, пора подумать и о национальной команде?

— Любой спортсмен хочет защищать цвета сборной, поэтому, конечно, мне хочется в нее попасть, — не совсем уверенно соглашается нападающий «Терека», при этом сразу выдвигая свои условия. — Но свое желание надо доказывать на поле, забивать голы. Посмотрим…

— При этом новые люди редко появляются в сборной. Правда, сейчас на матчи с Ирландией и Македонией были вызваны Паршивлюк и Мамаев. Может быть, нежелание активнее вводить «свежую кровь» в национальную команду и является главной причиной ее неважной игры?

— Соглашусь, что необходимо приглашать больше новых игроков. Для чего брали того же Касаева? Чтобы он сидел на лавке? Мне кажется, его можно было поставить на матч с Андоррой. Наверняка он сыграл бы не хуже. Хотя в нападении у нас есть конкуренция — Погребняк, Павлюченко, Кержаков, Сычев.

— Как оцениваете свои шансы на появление в сборной, глядя на нынешнюю ситуацию?

— (Вздыхает). Шансы должен оценивать тренер. Если я в нее попаду, тогда будет зависеть от меня. Но, мне кажется, сложно будет оказаться в национальной команде, которая стала напоминать закрытый клуб. Смотрите сами, того же Бухарова, когда он шел в лидерах среди бомбардиров, в сборную тоже особо не звали. Сейчас вызывают тех, кто не в форме, а того, кто находится в своем лучшем состоянии, наоборот, не берут. Думаю, мне шанса пока не дадут.

— Вам не кажется, что Дик Адвокаат не станет сейчас заниматься перспективой, ведь у него контракт на два года, и за это время ему нужно просто дать результат. В такой ситуации проще опираться на проверенную гвардию.

— Ему же не диктуют условия, мол, бери того или этого. Возьми тех, кто на данный момент сильнее. Говорить о какой-то сыгранности тоже не стоит. Все профессионалы и постараются принести пользу в отдельно взятой игре. Какая разница, что сейчас идет отборочный цикл. Он всегда будет идти. Сейчас — на Европу, потом — на мир. Получается, вообще не надо брать новых футболистов? Ждать, пока все состарятся и не смогут бегать?

«Мимино» и газетная «Утка»

Пять лет и семь клубов, а также полгода без контракта с профессиональной командой, когда сил невпроворот. Это опять про Асильдарова. Шамиль легко справляется с задачей перечислить по порядку все свои клубы, хотя не торопится загибать пальцы на руках. Ему важнее другое. Форвард «Терека» никак не может взять в толк, чем не угодил судьбе, которая отказывала ему в тренерском доверии.

— Мне всегда хотелось играть за один-единственный клуб и решать с ним серьезные задачи, но не получалось, — искреннее сокрушается Асильдаров. — Обычно были проблемы с тренерами, приходилось уходить. Устал я, конечно. Слава богу, сейчас подписал с «Тереком» контракт на два года. Теперь есть возможность сосредоточиться на футболе, а то мыслей на него уже не оставалось.

— Много раз слышали от близких людей слова: «Куда опять собрался?!»?

— Было дело. Им ведь тоже хотелось болеть за одну команду. А так приходилось переживать за разные, менять пристрастия. Надоело.

— Ваши частые смены клубов объясняются тем, что права на вас принадлежали бывшему руководителю махачкалинского «Динамо» Осману Кадиеву?

— Почему? Я был свободным агентом, после того как расформировали «Динамо». А разные клубы мне советовали. Порой доходило до безвыходных ситуаций. Вроде знаешь, что можешь играть в футбол, и не понимаешь, почему тебя никуда не берут. Собираешься подписать контракт, но что-то в итоге не срастается. Я был просто в шоке, когда полгода сидел без команды. Не мог понять, в чем дело. Идти куда попало не хотел. Раз так, решил потренироваться в одиночестве.

— Вспоминая тренеров, вы назвали Леонида Назаренко подлым человеком. Почему?

— Я от своих слов не отказываюсь. У нас с ним возникло непонимание, когда еще он трудился в махачкалинском «Динамо». Он вел себя некрасиво, будто король, которому слово нельзя сказать. А с нами, нормальными людьми, так себя ставить нельзя. Потом наши пути пересеклись в «Кубани». Мне ребята говорили, вот, мол, сейчас точно будешь играть, ведь твой тренер пришел. Я им отвечал: «Ага, сейчас три матча сыграем — и, увидите, сяду в запас». Так и получилось. Четыре игры прошло, меня вообще в дубль перевели. Я даже не в основной группе тренировался. Бегал с 15-летними мальчиками.

В 2007 году мы выходили с «Тереком» в Премьер-лигу. Как раз думал: «Сейчас поднимемся, проявим себя». Желания было — хоть отбавляй. И тут поставили Назаренко.

— Опять с юношами тренировались?

— Нет, пришлось вообще уйти из команды. Мы с ним даже не разговаривали. Не знаю, почему так происходило, и не считаю, что у нас был конфликт. Вышло, как в фильме «Мимино»: «Подсудимый испытывал личную неприязнь к потерпевшему».

— С Назаренко ситуация ясна, а почему не повезло с Муслиным, у которого в «Локомотиве» были очень теплые отношения с футболистами?

— Так он не мог быть хорошим для всех. Просто в моей ситуации он тоже, считаю, поступал некрасиво. Забиваю гол — в следующей игре не попадаю в заявку. Когда я переходил из «Кубани» в «Локомотив», все убеждали, что в команде меня ждут. Оказалось, это относилось к руководству клуба, а тренер даже не знал о моем появлении. Можно даже сказать, что Муслин расстроился, когда я пришел. Так и не дал мне провести ни одной полной игры. Мне говорили: «Может быть, тебе на тренировках лучше работать?» Я тоже так считал и нормально работал. А потом понял, что все зависит от отношения к тебе, а не от работы.

— Наверное, для вас это стало уроком — не надо переходить туда, куда не тянет. Помнится, вы даже сочинили прощальное письмо болельщикам на сайте «Кубани».

— В Краснодаре тоже кто-то выдумал, будто меня чуть ли не под покровом ночи вывезли. Я читал в газетах, будто меня из города не хотели выпускать. Я просто в шоке был. Смеялся долго. Но было все не так. Я пришел к Яковенко, пообщался с ним и спокойно поехал в «Локомотив». А письмо сочинил, потому что толком не успел ни с кем попрощаться. Поблагодарил болельщиков за поддержку. Они меня всегда тепло встречали.

— Ваш конфликт со Спахичем послужил для Муслина поводом от вас избавиться?

— Тут нет связи. В каждой команде происходят такие истории — кто-то с кем-то поругается…

— Дмитрий Сенников рассказал, что вы устроили драку со Спахичем. Отправили серба в нокаут?

— (Смеется.) Ну нет. После тренировки поругались. Я его просто успокоил, чтобы он больше себя плохо не вел. Он грубо играл на тренировке — так нельзя действовать против своих партнеров по команде. Можно ведь и сломать игрока, после чего он закончит карьеру. Ту историю больше раздули.

Премиальные Кадырова

В прошлогоднем «Спартаке-Нальчике» Асильдаров вновь предстал форвардом не только результативным, но и быстро бегающим, дружащим с техникой и не забывающим о партнерах. Вспомним, что, помимо Красножана, у Шамиля получались отличные периоды при Яковенко, а теперь и при Байдачном. Однако нападающему «Терека» важно не только доверие наставника, но и личный контакт.

— Анатолий Байдачный — балагур и отличный рассказчик, человек, рядом с которым всегда комфортно. Ситуацию в команде он больше контролирует личностными качествами или тренерским авторитетом?

— Конечно, у Анатолия Николаевича есть все необходимые данные для работы тренером, но мне с ним приятнее работать из-за его человеческих качеств. На него смотришь и хочешь прибавить в чем то, эмоциональный фон с ним выше. Он всегда заряжает энергией.

— Так вы больше тренируетесь или смеетесь?

— Стараемся успевать и то и другое. Например, зимой играли на сборах с немецкой командой из третьего дивизиона. И игроки каждый раз, чуть их тронешь, очень громко кричали. Уже не помню, как именно это прокомментировал Байдачный, но команда просто легла от смеха. Свойский он мужик, с ним весело. Не помню, чтобы у меня в карьере были такие наставники.

— Почему вы так тепло относитесь к Павлу Яковенко, ведь многие футболисты просто стонут от его нагрузок?

— Он очень порядочный человек. В любой ситуации всегда с тобой поговорит, обсудит. Когда я был у него в команде, то знал, что, если я сильнее, буду играть. Любой игрок с именем, если не был готов, никогда не попадал у Яковенко в состав. И как человек он хороший, мне с ним легко работалось.

— А разве в российском футболе проблема в том, что тренеры часто ставят не совсем готовых игроков, если они свои?

— Мне кажется, так происходит часто. Я, во всяком случае, сталкивался с этим не раз. Не знаю, с чем это связано. Может быть, вмешиваются агентские вопросы. У нас сейчас немало тренеров-бизнесменов, и это идет во вред нашему футболу. К сожалению, избавится от этого невозможно. Так будет всегда.

— Яковенко и Байдачный для вас — положительные герои. Кто-то еще входит в этот список?

— Красножан, конечно. Сильный человек, спокойный, тонкий психолог. Он знает, где игроку надо помочь. Надавить — не его метод. Например, у футболиста что-то не получается, и Красножан так подскажет, что игроку становится легче на душе, он понимает, что ему делать.

— Красножан очень жалел о вашем уходе из команды, утверждал, что вы из тех людей, кто способен влиять на атмосферу в «Спартаке-Нальчике».

— Мне тоже было сложно уходить. Но со мной решался вопрос на уровне руководства команд. Я бы с удовольствием еще раз поработал с Красножаном. Знаете, бывает, работаешь с кем-то — и чувствуешь, что прибавляешь. С ним я уверен, что прибавлю. Мне было жалко расставаться. Но в тот момент слухи отправляли Красножана то туда, то сюда. Он тоже мог покинуть Нальчик. В общем, что ни делается, все к лучшему.

— Красножана давно сватают в «Локомотив». Насколько быстро он сможет адаптироваться и дать результат в клубе, где не все от него зависит?

— Да, я слышал разговоры о том, что в клубе выше уровнем ему будет трудно себя проявить, но я так не считаю, зная его в первую очередь как человека. Понимаете, Красножан очень понятен для футболистов, им с ним легко работается. Раз у меня такое мнение, а также у тех, кто играл в его команде, значит, и у других сложится такое же мнение. Посмотрите, у Красножана каждый год новые игроки, и до них быстро доходит, чего от них хочет тренер. Разве это не показатель?

— Болельщики «Спартака-Нальчика» признали вас лучшим игроком команды в прошлом сезоне, после чего вы перешли в «Терек». Где логика? Ведь два этих клуба примерного одного уровня.

— Это на ваш взгляд, а я считаю иначе. Я знаю, что «Терек» ставит серьезные задачи, и мне интересно их решать. Это старая история, ведь я играл в Грозном, и мне интересно посмотреть, чего тут можно достичь. Плюс здесь предлагались лучше финансовые условия. Мне так было удобнее, ведь меня действительно в «Тереке» хотело видеть руководство. Я хорошо знаю отношение к команде президента и министра спорта Чечни, вижу, как они болеют душой. Да и мой закадычный друг Шамиль Лахиялов тут играет. Давно хотелось возобновить старые связи.

— Вокруг «Терека» ходит много разговоров, бросающих тень на команду. Мешает?

— (Вздыхает.) Сейчас время такое. Что ни игра, то купили. Если проиграли — продали. Слышишь об этом на каждом шагу. Я не обращаю на это внимание. Стараюсь выходить и просто играть в футбол. Всем мил не будешь. Разговоры всегда останутся.

— Если игроки «Терека» будут плохо играть, то с ними поступят, как с футболистами сборной Северной Кореи, — миф?

— Не поступят, наш президент хорошо разбирается в футболе. Он же видит, как мы играем. Да, можно уступить, но важно — в борьбе или нет. Так что все это слухи.

— Может ли Рамзан Кадыров зайти в раздевалку перед матчем, к примеру, с московским «Спартаком», и сказать: «Выиграете — получите двойные премиальные»?

— Если играем хорошо, такое возможно. Но ведь и в других командах бывает, что руководство решает сделать футболистам подарок за хороший результат. Правда, я хочу сказать, что мы в первую очередь думаем о победах, а не о том, как улучшить свое благосостояние.

— Почему в «Тереке» вы отказались от своего 33-го номера?

— Сначала хотел его взять, а потом вспомнил, что в махачкалинском «Динамо» нас с Лахияловым называли Шамиль-11 и Шамиль-10 из-за наших номеров, поэтому решили так же сделать и в Грозном.

— А почему вы играете без щитков?

— Это уже давняя история. Привык. Если я сейчас надену щитки, то не смогу бегать, будет тяжело. Без щитков нельзя играть, и я использую специальную резинку.

— Расскажите про то, как забивали гол-фантом «Славянску» в 2001 году?

— «Анжи» вышел в Премьер-лигу, и на стадионе на ворота натянули новую сетку. Я еще выступал за местное «Динамо». После моего удара мяч прошел насквозь. Все были в шоке. Никто не понимал, откуда в новой сетке дырка. Судья постоял 20 секунд и указал на центр. Я тоже сомневался. Думал, неужели обман зрения.

Отец, книги и факультет права

По национальности Асильдаров — аварец. Это самый многочисленный народ современного Дагестана. Большую часть времени Шамиль проводит с семьей. Признается, что не дружит с социальными сетями в Интернете, предпочитая живое общение с друзьями и родственниками.

— Почему именно отец для вас является большим авторитетом?

— Какой я есть сейчас — это все благодаря отцу. Мы в семье все на него равнялись. Смотрю на него, вижу, чего он добился, и отношусь с уважением. Он жил в высокогорном селе Тляратинского района, стал пограничником. Потом уехал учиться, стал кандидатом исторических наук, доцентом. Помогает своим братьям, родственникам. Все это наложило на меня отпечаток. Я хочу быть таким, как он.

— Какая фраза отца ведет вас по жизни?

— Определенных слов нет. Он всегда мне говорил: «Как считаешь нужным, так и делай». И всегда меня поддерживал. Это очень помогало. Отец никогда не говорил: «Так делать не надо было».

— А чем он сейчас занимается?

— Раньше преподавал чуть ли не в трех институтах — он не может сидеть без работы. Я его просил успокоиться и отдыхать, но бесполезно. Все равно что-то пишет.

— А вы учились там, где он преподавал?

— Нет. Сейчас отец нигде не работает. Мама тоже отдыхает. Раньше она помогала отцу в махачкалинском филиале Российской академии наук.

— Если у вас такие родители, значит, вы с книгами дружите?

— Это тяжелый вопрос. С книгами я не очень. Старался в свое время какие-то юридические моменты узнавать, и все.

— Как же вы учились в педагогическом институте на факультете права?

— Так это же было в Махачкале, дома. У меня было много времени, часто на занятия ходил. А потом уже перешел на индивидуальный график обучения.

— И почему же в нашей стране не соблюдаются законы?

— Черт его знает, что у нас творится. Может, все дело в менталитете. В Европе и Штатах с любой должности могут снять, если что-то натворил. А у нас нет — все схвачено. Может быть, это и хорошо. Проще жить. Почему? Потому что, если у тебя что-то случилось, можно скорее решить свои проблемы. Хотя все индивидуально.

— Почему выбрали педагогический институт?

— Я не хотел идти учиться на физкультурника. Зачем? Я и так в спорте. Если уж припрет, то знаний на эту тему мне хватит, чтобы просто доучиться. А право интересно само по себе. Это был мой выбор.

— Почему не поступили туда, где преподавал ваш отец? Это ведь могло упростить вашу задачу?

— Как и спорт, я неплохо знаю историю, которую преподавал отец, поскольку ею интересовался. Гены, как видите, передаются. Вот я и выбрал право. Хочешь, спроси меня что-нибудь из истории?

— Кто был первым императором Древнего Рима?

— (Смеется.) Не знаю. Зачем ты меня спрашиваешь про иностранную историю? Ты про отечественную спрашивай.

— Кем бы вы стали, если не футболистом?

— Наверное, выбрал бы другой спорт — бокс, борьбу. У меня и брат старший ими занимался. У нас вообще семья спортивная. Отец гимнаст был, на турнике что только не вытворял.

— В Дагестане легче жить, чем в Москве?

— Там моя родина, поэтому легче. Но соглашусь, что в Москве каждый больше сам по себе. Правда, у меня там было немало знакомых, поэтому скучно не было.

— Как отдыхаете от футбола?

— Общаюсь с близкими, уделяю им больше времени. Я не любитель ездить куда-нибудь за границу. Всех близких и друзей туда не возьмешь, поэтому еду домой.

— Чем отличаются дагестанцы от русских?

— Есть мусульмане или христиане. Есть порядочные люди и наоборот.

— Насколько правдив тот факт, что у кавказских народов сильно обостренное чувство справедливости?

— Не без этого. Мы любим справедливость.

— И от этого сразу лезут в драку.

— Есть и такое, горячий характер дает о себе знать. И со мной такое бывало. Но сейчас стало модно уже стреляться, причем из боевого оружия. Поругались — постреляли. Дуэли, как в давние времена.

— Вы считаете это правильным?

— Нет, но, раз два человека не могут договориться, вопрос ведь надо как-то решать. От своей точки зрения никто не отступится, так происходит редко. Правда, все зависит от ситуации.

— А вы подобным образом когда в последний раз что-то доказывали?

— Не помню уже, все-таки я юрист (смеется).