Для Петербурга день заключительного матча «Зенита» в чемпионате стал особенным. 26 мая исполнилось 20 лет первому трофею сине-бело-голубых в новейшей истории: в 1999 году «Зенит» обыграл в финале Кубка России московское «Динамо». Творцом той победы был тренер Анатолий Давыдов. В интервью еженедельнику «Футбол» Давыдов вернулся на два десятилетия назад, рассказав о том, еще скромном по деньгам и состоящем наполовину из питерцев «Зените». А также – о своем рекорде, который обещает продержаться долгое время.
Рокировка с Бышовцем
— Кубок России стал первым трофеем «Зенита» и в новейшей истории, и за 14 лет (после Кубка сезона 1985 года). Когда в той команде появились мысли об успехе?
— Еще за 8 месяцев до финала, когда мы чудом спасли уже почти проигранный матч 1/16 в Саратове. «Сокол» до 87-й минуты вел 2:0. Казалось, все закономерно идет к вылету «Зенита» из турнира. У нас и моментов не было. Но все перевернулось внезапно: Александр Бабий ударил с 30 метров, и мяч оказался в воротах. 1:2 за несколько минут до финального свистка уже приободрили. На 90-й Максимюк счет сравнял, а потом мы оказались сильнее в серии пенальти. Тогда-то и пошли разговоры: раз уж вытащили такой матч и удержались в Кубке, надо обязательно за него всерьез побороться.
— Вы ведь перед этой игрой заступили на должность главного тренера вместо Анатолия Бышовца.
— Да, летом 1998-го Анатолий Федорович возглавил сборную России. Через пару месяцев было решено, что он сосредоточится на национальной команде. А мне было доверено довести «Зенит» до окончания сезона. Сначала в качестве исполняющего обязанности, а после завершения чемпионата меня утвердили главным тренером.
— За сезон с небольшим до этого вы еще сами выходили на поле — почти в 44 года! И говорят, могли бы продолжать. Правда?
— Я чувствовал себя на поле хорошо. И даже во второй половине сезона 1997 года намерения заканчивать не было. К этому привела цепочка обстоятельств. Сначала я во встрече с «Черноморцем» получил красную карточку и дисквалификацию на пять матчей. Для поддержания формы выступал за дубль и на стадионе «Турбостроитель» сломал ключицу. Восстановился и предполагал, что еще поиграю. Но тут же получил другую травму, это и стало сигналом: пора уже заканчивать.
— Бышовец, приняв «Зенит», брал в команду вас в качестве действующего футболиста?
— Нет! Сначала таких разговоров вообще не было. Я наездился по другим городам и заграницам: четыре года выступал в Финляндии, потом в Китае. Когда оттуда вернулся в Петербург, мыслей о продолжении игровой карьеры не было, как-то само собой подразумевалось, что уже хватит. Поэтому в «Зенит» возвращался помощником Бышовца.
— Что потом поменялось?
— Многие лидеры «Зенита» зимой 1997-го Питер покинули, пришлось создавать новую команду. Поэтому кадровые проблемы на некоторых позициях периодически возникали. А я постоянно подключался к ребятам во время упражнений, и уже перед возобновлением сезона Анатолий Федорович говорит: «Ты хорошо выдерживаешь нагрузку, а у нас в обороне игроков не хватает. Давай заявим тебя на чемпионат».
— Как это восприняли?
— Больше переживал за Бышовца. Сказал ему: «Вы берете на себя дополнительную ответственность». Он же только-только принял «Зенит», болельщики и так с волнением ожидали старта в чемпионате обновленной команды. А тут главный тренер собирается 43-летнего футболиста выпускать. И сам я сезон начинал с ощущением даже не двойной, а тройной ответственности. Важно было не подвести Анатолия Федоровича – сыграть так, чтобы свое появление на поле полностью оправдать. Кроме того, у меня и сын Дима играл в основном составе. Чувствовал, что отвечаю еще и за него.
Талант Панова
— В том же сезоне в Премьер-лиге дебютировал за «Зенит» Александр Панов. Почему он именно вас называет тренером, оказавшим на него наибольшее влияние?
— Я же знал Сашу еще до того, как мы вместе оказались в команде. Он воспитанник школы «Зенита», где занимался с моим сыном, а до возвращения в Петербург мы с Сашей выступали в Китае. Мне было известно о его проблемах со здоровьем. Поэтому, когда он появился в «Зените», мы говорили с Бышовцем о том, что Панова надо подводить к нагрузкам высшей лиги постепенно.
— Он их не выдерживал?
— Вспомните, как Саша в «Зените» начинал. Выходил на замену в концовке матчей на 7 минут, на 10 — и даже тогда «задыхался». Не мог поймать ритм игры. Прошла половина чемпионата, пока его организм адаптировался к нагрузкам, а Панов научился распределять силы. В конце сезона выходил уже в стартовом составе.
— Все равно непонятно. Зачем Бышовцу в той ситуации понадобился молодой нападающий? Без единого матча в высшей лиге, да еще не готовый сразу выдерживать нагрузки?
— Саша – редкий талант! Он сочетает в себе несколько важнейших качеств для нападающего: фантастическую стартовую и дистанционную скорости, резкость, координацию. Мог мгновенно развернуться и выскочить на ударную позицию, его порой невозможно было ни поймать, ни накрыть. Я столь талантливых форвардов за всю карьеру футболиста и тренера видел мало.
Финал Кубка
— Вернемся к победному для «Зенита» Кубку России. Какие предчувствия были перед решающей встречей?
— Сначала – беспокойные. Ведь в памяти засел последний на тот момент наш кубковый финал. 1984 год — когда встретились в решающей встрече с «Динамо», причем считались фаворитами. Но близость трофея тогда сковала «Зенит»: мы на своем уровне сыграть не смогли и уступили 0:2. И вот проходит почти 15 лет. Снова финал Кубка, снова «Лужники» и тот же самый соперник – «Динамо». Разница лишь в том, что в 1999-м, в отличие от 1984-го, бело-голубые шли в лидерах, а мы, наоборот, начали чемпионат средненько. Спокойствие и уверенность появились уже ближе к матчу, после того как приехали в Москву и потренировались в «Лужниках». К тому же у нас в команде хватало опытных ребят, которые к тому моменту уже выигрывали трофеи.
— Перерыв. Счет 0:1. Что говорили команде в раздевалке?
— Не было ощущения, что мы уступаем по делу. Хотя повернуться могло совсем по-другому. В середине первого тайма Николай Писарев открыл счет, и почти сразу Максим Ромащенко мог забить второй мяч – бил из штрафной без помех, но промахнулся. В тот момент на душе отлегло — проскочила мысль, что нас миновали большие сложности. Поведи «Динамо» 2:0, неизвестно, как пошла бы дальше игра. Хоть до конца матча и оставалось еще около 60 минут, но уверен: шансов спастись было бы мало. Однако Ромащенко пробил мимо, а мы продолжили сражаться с «Динамо» на равных. У нас получался выход из обороны, мы часто подходили с мячом к штрафной соперника, доводили моменты до удара. Поэтому в перерыве надо было помочь ребятам сохранить спокойствие. Сказал им: «Все идет нормально. Продолжим так играть – снова появятся моменты, придут и голы».
— Их пришло сразу три, причем за 10 минут. Стоя у бровки, ловили себя на мысли: «Все, кубок наш»?
— Когда Максимюк забил третий мяч, понял, что мы побеждаем, и побеждаем закономерно, настолько уверенно действовали ребята. Даже поведя в два мяча, «Зенит» не закрывался на своей половине, а продолжал активно идти в атаку. У меня и мыслей не было как-то дополнительно усиливать оборону. Вспомните наши замены. Вместо нападающего Гены Поповича и атакующего полузащитника Ромы Максимюка вышли два других атакующих футболиста – Игорь Зазулин и Андрей Кобелев. И в заключительной трети матча мы были гораздо ближе к четвертому мячу, чем «Динамо» ко второму. Несколько раз убегал Панов, ценой красной карточки защитник «Динамо» прервал выход один на один Зазулина, опасно бил со штрафного Кобелев.
— Александр Панов в том же 1999-м мог перейти в «Спартак»?
— Насколько знаю, предложение было. Хотя подробно мы в клубе эту тему не обсуждали. Но в то время проверить подобные разговоры было гораздо легче. Это сейчас в интернете могут запустить любую информацию, и остается лишь гадать, есть ли в ней хоть малая часть правды. А тогда массовый интернет еще не появился. Поэтому если в футбольных кругах что-то обсуждалось, значит, это было правдой. С Виталием Мутко об интересе «Спартака» к Панову обмолвились только раз. Со слов Виталия Леонтьевича я понял, что «Спартак» предлагал продать Сашу. Но он остался в «Зените».
Возвращение Морозова
— В конце того сезона вашим помощником стал именитый Юрий Морозов, ранее уже дважды возглавлявший «Зенит». Вы понимали, что рискуете карьерой, приглашая в помощники опытнейшего тренера, под руководством которого играли сами?
— Я вообще об этом не думал! Говорю как есть: и мыслей не было о том, что опыт, заслуги и авторитет Морозова могут отодвинуть меня на второй план. Я думал о другом: мы хотели усилить тренерский штаб. После победы в Кубке России «Зенит» пошел в гору и в чемпионате: клуб провел серию хороших матчей, часто побеждал. Но в конце турнира часто терял очки и в итоге занял только восьмое место. После завершения чемпионата обсудили ситуацию с Виталием Мутко и пришли к обоюдному выводу, что надо усилить тренерский штаб.
— Кто предложил кандидатуру Морозова?
— Мы смотрели, кто из питерских специалистов свободен, кто подошел бы «Зениту» и кого можем пригласить. Кандидатов было трое. Кроме Юрия Андреевича, еще Лев Бурчалкин и Герман Зонин. Все — известные в Петербурге и заслуженные тренеры. С Морозовым предварительные переговоры провели в кафе около его дома в центре Питера. Он тогда сказал мне: «Толя, возьми меня! Это будет моя лебединая песня в футболе».
— Вы сказали, что учитывали, кто из кандидатов на усиление тренерского штаба подойдет «Зениту». В чем конкретно?
— У меня же были стратегические идеи по изменениям в «Зените», я говорил Мутко, что эти идеи пора реализовывать. Считал, назрело обновление команды, и мне было понятно, как и кем она должна обновляться.
— И кем же?
— По ходу сезона 1999 года я регулярно подключал к тренировкам молодежь, часто ходил на матчи «Зенита»-2 и приметил семь-восемь молодых футболистов, готовых бороться за место в основном составе и способных быстро выйти на заметные роли. Среди них были Нагибин и Аршавин, которые дебютировали в «Зените» в 2000-м.
— Виталий Мутко ваш оптимизм разделял?
— Сначала ему идея омоложения команды показалось очень смелой. Даже Морозов, славившийся умением раскрывать молодежь, воспринял с осторожностью мое столь высокое мнение о наших воспитанниках. Но мы скоро убедились, что идем правильной дорогой. На первый сбор поехало много молодых, которые хорошо себя проявляли. С помощью Юрия Морозова мы разнообразили тренировочный процесс — результаты этого стали заметны в товарищеских матчах: «Зенит» играл очень сильно, поэтому начало чемпионата мы ждали с большим энтузиазмом.
Отставка
— Но после пяти туров чемпионата 2000 года вы покинули команду.
— Да. Чемпионат «Зенит» начал средне: две победы, три поражения. Рассчитывали, конечно, на большее. Поражение в Раменском от «Сатурна» стало для нас вторым подряд, возникла напряженность, и мы встретились с Виталием Мутко. Тогда и решили, что будет лучше, если я покину должность главного тренера.
— Чья это была инициатива?
— Не помню уже, эти подробности как-то стерлись из памяти. Возможно, я первым об уходе заговорил.
— Вскоре у «Зенита» под руководством Морозова началась великолепная серия, команда чудом не взяла Кубок Интертото. Почему же все-таки вы ушли?
— Наверное, тогда не было понимания, почему «Зенит» не реализовывает потенциал, в котором мы на сборах убедились. Мог сказаться и негатив после поражений. И, кстати, в команде мне предлагали остаться – помощником Морозова.
— То есть сделать с ним рокировку?
— Да. Но я отказался. После того как полтора года (с учетом заключительной части сезона-1998) поработал главным, уходить на вторые роли уже не хотелось. Но сначала решил осмотреться, поэтому пополнил штаб зенитовского дубля. В 2001 году я его возглавил, а в следующем сезоне пригласили в Липецк. Там и начал непитерскую часть тренерской карьеры.
Геннадий Орлов: «Фурсенко предлагал вернуть Адвоката вместо Семака»
Рекорд
— Вы выступали почти до 44 лет. Во время игровой карьеры на спиртное было табу?
— Почему? Мог иногда выпить, но по минимуму. Некоторым ребятам, к сожалению, мера иногда изменяла. Но мне всегда удавалось быстро остановиться: рюмка-другая — и все.
— Вечный вопрос: в чем секрет вашего футбольного долголетия? Похоже, ваш рекорд по количеству матчей за «Зенит» (456) — на десятилетия?
— Насчет рекорда напрасно говорили, что он для меня сверхпринципиален.
— Остаться первым в клубной истории – разве это не привлекает? Хоть многие рекордсмены и говорят, что рекорды существуют, чтобы их били.
— Говорю, как есть: цифры не главное! И я не думал, что останусь во главе списка. Даже не знал, сколько и кому осталось до моего рекорда матчей. Просто предполагал, что, например, Саша Анюков меня превзойдет. Разговор о моем достижении случился только однажды, когда еще Слава Малафеев был действующим вратарем и все популярнее становилась тема нашего заочного спора.
— Что за разговор был?
— Мы тогда пересеклись со Славой на базе, а рядом проходил Андре Виллаш-Боаш. Я ему говорю: «Андре, у меня к вам просьба». Боаш остановился, насторожился. «Что за просьба?» — спрашивает. Я — ему: «Не ставьте, пожалуйста, этого вратаря».
— Мило. Что от Виллаш-Боаша услышали?
— Он сначала воспринял серьезно. С настороженным и удивленным видом поинтересовался: «А в чем дело?» Когда я объяснил, что Малафеев претендует на мой рекорд по количеству матчей «Зенита», ситуация разрядилась. Андре все понял, и мы все вместе над шуткой посмеялись.
— Все-таки о вашем спортивном долголетии: футболистов, играющих почти до 44 лет на высшем уровне, по всему миру в каждом поколении — единицы. В чем секрет?
— А у меня какого-то особого секрета не было. Как уже сказал, если выпивал, то по минимуму. Никогда не курил. А вот питаться старался натуральными продуктами. На зенитовской базе выращивали зелень, я постоянно ходил и собирал ее. Засыпал овощами всю тарелку, даже гарнир не брал. Еще мед по специальному рецепту готовил. Вот и все мои секреты. Ну и усердно тренировался всегда. Хотя тренировок по специальной программе у меня никогда не было.
Текст: Максим Михалко
Фото: ФК «Зенит»
