Шоу «Голос». Илья Казаков – о работе комментатора

Как комментатор готовится к матчу? Да можно готовиться как угодно, но все равно каждый раз оказываешься перед новым сюрпризом.

*******

Я люблю Бродского. Когда меня спрашивают, где мне было бы удобно встретиться, стараюсь назначить встречу на Поварской или у Никитских, чтобы можно было, приехав на метро или припарковав машину, пройти мимо памятнику Бродскому на Новинском бульваре. Большие эмоции из меня вытаскивает только памятник Шолохову на другом бульваре – Гоголевском. Его автор, Александр Рукавишников, гениален. Довелось разговаривать с ним в его мастерской много лет назад, когда снимал сюжет для «Футбольного клуба» о памятниках Яшину и Старостину в «Лужниках». Рукавишников тогда сказал, что делать скульптуры спортсменов – тяжелейший вызов художнику: «Их в нацистской Германии, как и в СССР, столько было! Уже стереотип возникает, как только с тобой начинают обсуждать заказ. Сразу девушка с веслом мерещится».

На неделе я разбирал какие-то вещи в шкафу, наткнулся на игровую форму «Реала» с дарственной надписью Дениса Черышева – и мгновенно вспомнил Бродского: «За рубашкой в комод полезешь — и день потерян…»

Полезли воспоминания, одни цепляли за собой другие. Я сел на диван, держа перед собой футболку и шорты, и вспомнил, как в декабре 2002-го прилетел в Мадрид комментировать матч «Реала» со сборной звезд. И, стараясь сделать репортаж интереснее, позвонил Черышеву-старшему, чтобы пригласить его отработать матч в паре. Дима воодушевился, затем спросил: «А как комментатор готовится к матчу?» Я был тогда совсем зеленый, но задумался и что-то ему посоветовал. Сказал: «Ты же играл с этими или против них, вот и расскажи людям об испанском футболе и его героях».

Последний легионер России. Илья Казаков – о Денисе Черышеве

Монако

***

Этот вопрос «Как комментатор готовится к матчу?» потом доводилось слышать сотни раз. И каждый раз ответ мог получиться разным. Как готовиться? Почитать новости, поискать что-то необычное. Правда, совсем не факт, что это ты потом сможешь применить в репортаже. Игра, на которую ты не возлагал никаких надежд, вдруг может тебя захватить, и наоборот.

«Монако» — «ПСЖ», если говорить о недавних примерах, на поверку вышло опасливым матчем. Где для обоих не пропустить было важнее, чем забить. Хотя «Монако» только что вынес «Арсенал» на «Арсенал Стэдиум» в Лиге чемпионов, а парижане сравнительно на равных отыграли свой первый матч против «Челси». А в эту субботу мне достался уже матч в Париже — «ПСЖ» с «Лансом», и я наивно думал, что расскажу о «Парк де Пренс», на который меня в 1998-м отправляли снимать сюжет каждый третий день, и через две недели я уже проклинал судьбу, но все равно ехал туда и искал, что нового можно снять в программу о чемпионате мира из окрестностей стадиона, исхоженных тобой вдоль и поперек. Или что поведаю о Лансе – другом городе, где мне довелось оказаться семнадцать лет назад. О навигаторе никто тогда не слышал. Мы с оператором не могли найти Ланс на карте и не могли поверить, что это просто реперная точка шахтерского конгломерата, где стадион «Феликс Боллар» вмещает на пять тысяч зрителей больше, чем количество горожан Ланса. Но северный клуб при всем при этом стал только что чемпионом Франции, в городе был настоящий футбольный бум, усилившийся от того, что играть в Ланс организаторы Кубка мира отправили англичан с немцами.

Но игра пошла настолько развеселая, что перегружать ее французскими зарисовками с натуры не было никакого смысла. Как и рассказывать об азербайджанском владельце «Ланса», однажды в порыве насыпавшем полную детскую коляску долларов отличившемуся футболисту.

Фрилансеры. За что «Ланс» выгоняют из Лиги 1

Спартак

***

Если уж продолжать разговор о зарубежном опыте репортажей, то одним из самых памятных признаний стали слова Александра Бородюка, привлеченного ВГТРК в 2006-м для работы на Кубке мира. После нескольких дней, проведенных за комментаторским пультом, чемпион Олимпиады-1988 сказал: «Не думал, что настолько сложная у вас работа». Количество коммуникаций, в которых задействован человек, ведущий репортаж, часто делает его зависимым от внешних обстоятельств.

В 2003-м, на заре своего существования, телеканал «Спорт» транслировал все восемь матчей каждого тура Премьер-лиги. В открытом доступе, но частично в записи. Из того же Новороссийска организовать прямой эфир было физически невозможно. Техническая база на Шаболовке была тогда не чета нынешней: некоторые аппаратные были разнесены по этажам и коридорам, а внутреннее устройство комментаторской навевало воспоминание о дне, когда ты надолго застрял в лифте. Мы с Костей Сарсания должны были комментировать игру «Черноморца» с «Динамо». Сели перед крошечным монитором. Редактор сказал нам в наушники: «Связь односторонняя, вы меня слышите, а я вас нет. Через три минуты запустим кассету с записью матча и работаем до свистка на перерыв». Он сказал это и забыл отключить микрофон.

Весь первый тайм они с коллегой обсуждали разрыв редактора с девушкой – на неконтролируемом русском. Но это было еще полбеды. Гораздо хуже, что вместо нашего матча нам на экран почему-то вывели игру «Спартака» уже не помню с кем. Комментировать матч, который ты не видишь, не так уж легко. Сарсания, прошу прощения за это слово, офигевал. Я махал руками, не переставая что-то говорить, пока нас не заметил режиссер и, засунув голову в дверь, не понял, в чем дело.

Динамо Москва

***

Но это сложности репортажа из студии. На стадионе работать приятнее и проще. Ты в любом случае один перед микрофоном и риск внешних воздействий сведен к минимуму. Монитор может заглючить и отрубиться, редактор забудет отключить микрофон, зритель рядом ниже может решить смотреть матч стоя и перекрыть тебе видимость, но это все вторично и решаемо.

Да и стадионы сейчас все чаще такие, где комментатору грех жаловаться на что-то. В начале 2000-х ВГТРК с «НТВ-Плюс» работали на некоторых матчах одновременно. На старом «Динамо» в техотсеке, где находились комментаторские кабины, решили заменить старые рамы на новые пластиковые. И чтобы сэкономить, сделали их глухими, без ручек. На закате солнце било тебе в глаза, не желая уходить за горизонт. Ты чувствовал себя под лупой, через которую пропустили солнечный луч. Я был мокрым по пояс и, выйдя в перерыве в коридор продышаться, встретил Маслаченко, раздевшегося до трусов.

— Идеальный способ похудеть, мой юный друг, — сказал мэтр. – Я за игру столько не терял.