Шарль Каборе: «Меня с детства пугали мухой цеце. С Эболой все тоже преувеличено»

Капитан сборной Буркина-Фасо Шарль Каборе приехал в «Кубань» из «Марселя» и быстро стал незаменимым. В интервью еженедельнику «Футбол» полузащитник рассказал, как в детстве был вратарем-дриблером, как игроки «Марселя» прятались от болельщиков и как он пропускает слонов на африканских трассах.

Шарль Каборе: «Меня с детства пугали мухой цеце. С Эболой все тоже преувеличено»

Драки, болельщики

– Вы рассказывали, что на последнем Кубке Африки жили в бунгало. Как это было?

– Надо учитывать, что на Экваториальную Гвинею неожиданно свалилось это бремя, они целенаправленно не готовились к турниру. Если бы у них было два года, как у Марокко, то никому бы в бунгало жить не пришлось. Но так получилось, что условия были не самыми комфортными. У команд, которые приехали в Экваториальную Гвинею чуть раньше, были условия лучше, кто приехал позже – у них хуже. Взять те же поля для тренировок. У кого-то очень хороший газон был, у кого-то – не очень. На одном поле закрепляли сразу четыре команды, тренировались друг за другом!

– Полуфинал Кубка Африки приостанавливали из-за поведения болельщиков. В вашей карьере бывало что-то подобное?

– В моей жизни никогда ничего подобного не было. Даже не мог предположить, что такие беспорядки могут когда-нибудь случиться на Кубке Африки. Просто болельщики Экваториальной Гвинеи уже видели свою команду в финале, а счет 3:0 за 20 минут до конца игры стал для них тяжелым ударом. Я уверен, что они уже осознали свою ошибку. Если отмотать события назад, то ничего бы подобного не произошло.

– Однажды в России на поле выбежал болельщик и ударил защитника «Динамо» Владимира Граната. Как бы вы поступили на его месте – ответили бы фанату?

– Я знаю, что этот матч показывали не только в России – во многих странах мира его смотрели. Поэтому болельщики должны понимать, что такими действиями вредят своему клубу, портят имидж российского чемпионата. Свое поведение они наверняка будут вспоминать со стыдом. Я бы на месте Граната, наверное, тоже как-то защитился или увернулся, чтобы уйти от удара. Знаете, сейчас легко сидеть и придумывать, что можно было бы сделать. Например, сначала отклониться вправо, потом – хук с левой. Пока такая ситуация с тобой не случится, нельзя ответить на ваш вопрос. 


– Вы когда-нибудь дрались?

– Нет, никогда в своей жизни не дрался. Человеку дан язык для того, чтобы говорить и корректировать какие-то ситуации. Я – отец, муж, глава семьи. Нужно иметь уважение к себе и правильным образом регулировать ситуации. Я совсем не исключаю, что способен кого-нибудь побить. Но потом точно буду жалеть о случившемся еще больше, чем пострадавший. Если вспоминать непростых болельщиков, могу еще рассказать о «Марселе». 

Во все тяжкие. Как «Марсель» может стать самым криминальным клубом Франции

– Расскажите.

– Когда в выходные команда играет в Марселе, в городе уже с пятницы невероятное напряжение. Огромное количество болельщиков на предматчевой тренировке, на пресс-конференции. Все с баннерами, кричалками – они никогда не стеснялись говорить игрокам в лицо все что думают. Если мы вдруг проигрывали два матча подряд, то не ездили на своих машинах – садились в клубные, иначе могли случиться неприятные ситуации. Как с машиной, так и с тобой.

Шарль Каборе: «Меня с детства пугали мухой цеце. С Эболой все тоже преувеличено»

«Кубань», Россия

– В «Кубани» вы два года. Все круто?

– Эти два года пролетели так быстро. Кажется, будто десять дней назад только прилетел в Турцию, чтобы познакомиться с командой. В России очень хороший чемпионат. Что вы улыбаетесь? Действительно хороший! Я был приятно удивлен его уровнем. Да, есть проблема в том, что медийно он не очень развит, как тот же чемпионат Франции. Но люди в России стараются играть в атаку, стараются созидать, здесь есть большие футболисты и большие клубы. И главное, у «Кубани» потрясающие болельщики, они гораздо лучше тех, что мне приходилось видеть в других местах.

– Я правильно понял, что болельщики «Кубани» лучше фанатов «Марселя»?

– Нельзя говорить так однозначно. Мы должны смотреть, какие это клубы. Вы же понимаете, что происходит в Марселе? Весь город живет этим клубом! Каждое утро люди просыпаются с «Марселем» в голове. Целыми днями о команде говорят в газетах и новостях, в барах все разговоры только о футболе. «Марсель» имеет огромную историю, большие победы – это все мировой уровень. А «Кубань» пока растет и развивается. Но если взять «Кубань» сейчас и «Кубань» десять лет назад, это будут два абсолютно разных клуба в разных весовых категориях.

Если «Кубань» будет и дальше так развиваться, если клуб будет стремиться играть в Лиге чемпионов (или хотя бы в Лиге Европы), то лет через десять ситуация еще сильнее изменится. Тогда мы и сможем сравнить болельщиков «Кубани» и «Марселя». Да и дело даже не в победах, дело в атмосфере. После поражений в Марселе лучше не выходить на улицу, но после побед ты попадаешь в рай – становишься самым красивым, самым нарядным и самым лучшим. В Краснодаре все иначе: здесь есть еще «Краснодар» и другие нюансы. 

Галицкое княжество. Почему «Краснодар» однажды станет чемпионом России

– Вы изменились за время жизни в России?

– Сильно не изменился. Только появилось стремление изучать русский язык, на котором здесь все говорят. Есть определенные успехи – что-то уже понимаю, – но этого мало. Надо прикладывать еще усилия. Может быть, в Краснодаре чаще выхожу из дома, чем в Марселе. Но в целом уклад жизни одинаковый: тренировка – дом – тренировка – супермаркет – отдых.

– После отставки Виктора Гончаренко агент Дмитрий Селюк говорил, что вы можете уйти из «Кубани». Такое было?

– Каждый может высказаться, но вряд ли стоит на все это реагировать. Виктор Гончаренко – тренер, которого я очень уважаю, у него было чему поучиться. Могу только сказать ему спасибо за все, что было. Но игрок и тренеры – они не связаны. Вы хотите сказать, что, если уходит тренер, за ним должны уйти все остальные? Нет. Футбол – этот не тот вид спорта, где связь игроков с определенным тренером так важна. Это командная игра, здесь все работает по-другому. У меня есть действующий контракт. Я сейчас хочу одного: выполнять его как можно лучше. Делать максимум для команды и болельщиков, а также радовать тех, кто платит мне зарплату. Остальные вещи – про переговоры с «Локомотивом» или что-то еще – лучше обсуждать с руководством. Тем более переговоров никаких со мной лично не было. Ко мне никто не обращался и никто не звонил.

Шарль Каборе: «Меня с детства пугали мухой цеце. С Эболой все тоже преувеличено»

Детство, Лама

– Как вы начали играть в футбол?

– В детстве мне очень нравился Бернар Лама – голкипер сборной Франции. Глядя на него, стал вратарем. Но мне было очень грустно. Если ты вратарь, то можешь пять или десять минут не касаться мяча, а смотреть на парней, которые в это время получают удовольствие. Поэтому, когда ко мне прилетал мяч, я брал игру на себя: финтил и шел к воротам соперника в одиночку. Понятно, что обыграть всю команду не мог, поэтому мы пропускали. Так решил завязать с вратарским делом: тренер сначала поставил меня играть на позицию «под нападающими», потом – правым полузащитником. Через какое-то время он увидел меня опорником, сказал, что хорошо вижу поле, есть пас. Если честно, я тогда не ставил перед собой цели стать профессиональным футболистом. Я играл для развлечения, мне нравилось осознавать, что в квартале все обсуждают, какой я крутой футболист. Это поначалу и была самая большая награда.

– Когда все поменялось?

– Когда в 13 лет остался без отца. Родителей терять везде непросто, но в Африке особенно тяжело без них. Тогда футбол стал для меня чем-то другим – нужно было смотреть на игру как на средство зарабатывания денег. Как минимум – прокормить себя, иметь возможность рассчитывать на медицинское обслуживание. Я никогда дополнительно не работал. Мой отец был предпринимателем, у него было свое дело. Не могу сказать, что мы жили сказочно богато, но точно не бедствовали. К тому же с самого маленького возраста мне и еще одному моему другу (мы успешно прошли тесты) в центре подготовки футболистов платили стипендию. На нее можно было нормально питаться.

– Кто помог вам переехать во Францию?

– Я попал в сборную, а двое футболистов оттуда играли за французский «Либурн» – во втором дивизионе. Парни сказали руководству и тренерам, что у нас в Буркина-Фасо есть достойный центральный полузащитник. «Либурн» как раз искал опорника, мы договорились, что я приеду на просмотр на две недели. Я не думал ни о сумме контракта, ни о чем: это была невероятная мечта – просто попасть туда. На третий день тренер мне сказал приходить и оформлять документы. Я тогда, кстати, понял, что слова моего первого тренера были правдивы: футбол универсален. Что в Зимбабве, что во Франции, что в России, что в Бразилии. Ты либо игрок, либо не игрок.

– За «Либурн» вы успели поиграть с Матье Вальбуэна?

– Нет, только в «Марселе» мы встретились. Я приходил в «Либурн», когда клуб поднялся во второй дивизион – Матье был в числе тех, кто выводил команду выше. Но после этого он ушел в «Марсель».

Гурам Аджоев: «Идея купить Вальбуэна родилась во время чемпионата мира»

– В «Марселе» вас тренировали Эрик Геретс и Дидье Дешам. Кто запомнился больше?

– Титулы мы выигрывали с Дешамом, но изначально для этих побед все было заложено Геретсом. Это два абсолютно разных тренера, две разные вселенные. Нельзя смотреть на работу одного без другого. Дешам довел дело Геретса до конкретного результата. Я гораздо больше матчей провел с Дешамом, но первоначальный этап прошел с Геретсом – это тренер, который всегда говорил открыто, в лицо перед всей командой. Для меня Геретс – олицетворение футбольной правды. Для него не существовало ни имен, ничего: если ты плохо сыграл, ты сядешь на лавку, а он объявит это перед всей командой. Геретс мог отправить даже на трибуну! У Дешама другая манера. С командой он обсуждает общие вещи, о частностях говорит уже лично. Вот такие разные подходы.

Я никогда не забуду, как Геретс поставил меня на дебютный матч против «ПСЖ» в стартовый состав. Тот матч мы выиграли 2:1, хотя первый тайм был самым ужасным первым таймом в моей жизни. Я потерял все мячи, которые только мог. В раздевалке Геретс сказал, что это он поставил меня в стартовый состав, поэтому в этих потерянных мячах виноват он. По идее, меня можно было заменить, но я вышел играть дальше. Геретс сказал, чтобы я вышел и исправил ситуацию. Во втором тайме был совсем другой футбол – с точными передачами и нашим атакующим футболом.

Шарль Каборе: «Меня с детства пугали мухой цеце. С Эболой все тоже преувеличено»

Слоны, тигры

– Представим, что вам поставили задачу уговорить меня поехать в отпуск в Буркина-Фасо. Какие будут аргументы?

– Убеждать не собираюсь – на Земле все места разные. Надо ехать и смотреть. Везде, даже в самой ужасной и никчемной стране мира, есть на что посмотреть. Какая-то деталь, какая-то изюминка. Что касается Буркина-Фасо, мне вас надо заманивать гиппопотамами, крокодилами и слонами? Можно приехать и поохотиться на кого-нибудь, например. Или посмотреть на водопады, поучаствовать в сафари. Африка – это немного другая культура. Совсем не то, что люди привыкли видеть в Европе. Главное отличие в том, что в Африке гораздо сильнее контраст модерна и каких-то архаичных вещей. Хочешь увидеть современные города, которые растут и развиваются, – приезжай, смотри. Хочешь увидеть жизнь, не тронутую цивилизацией, – приезжай в поселения. У нас таких много – там люди могут не видеть машину несколько лет.

– Думбия, Н’Дойе и Самба говорили мне, что диких зверей видели только в зоопарке. Вы тоже?

– Просто повседневная жизнь и дикая природа в Африке отделены друг от друга. Но со слонами встречался много раз. Когда едешь в Бобо-Диуласо (город в Буркина-Фасо, где Каборе родился. – Ред.) по трассе, иногда приходится останавливаться, чтобы слоны со слонятами могли перейти дорогу. Надо внимательно к ним относиться. 

Сейду Думбия: «Кому бы я отдал премию, будь журналистом? Себе!»

Даме Н’Дойе: «В договор о покупке машины мне подсунули контракт с клубом»

Кристофер Самба: «В начале карьеры клубы мне отказывали, потому что я был слишком худым»

– Они неопасны?

– Нет-нет! Они очень спокойные и совершенно не опасные. Не как львы и тигры: хорошо, что они живут подальше, потому что встретиться с ними действительно страшно.

– Я прочитал, что в Буркина-Фасо лютует муха цеце.

– Издалека многое кажется большим злом или бедой, чем является на самом деле. Я уверен, что в той же самой Европе есть огромное количество болезней. Европейцы просто не говорят о них, потому что привыкли и адаптированы к ним. Точно так же и мы: многие африканцы часто заболевают, попадая в Европу – в непривычные для себя условия. А пресса любит раздуть африканские болезни. Например, возьмем лихорадку Эбола. Да, это существует, есть болезнь, есть несколько случаев. Но сколько и как об этом говорят!

Масштаб болезни не соответствует ее популярности в СМИ! Я уверен, что если в какой-то отдельной европейской стране появятся серийные заболевания корью и коклюшем, о них не будут говорить как об эпидемии. А муха цеце – это все так же преувеличено, как и Эбола. С детства в школе меня пугали точно так же, как и вас: если тебя укусит муха цеце, ты заснешь и уже не проснешься. Но в своей жизни я никогда не видел такого случая. Мой годовалый ребенок родился в Европе. Когда мы прилетаем на месяц в Буркина-Фасо, с ним всегда все нормально. Так что не надо преувеличивать проблемы болезней в Африке.

Белек

Текст: Глеб Чернявский

Фото: Сергей Дроняев, Global Look Press

Скачайте приложение еженедельника «Футбол»!                                                      

App Store: https://itunes.apple.com/ru/app/ezenedel-nik-futbol-zurnal/id957851524?mt=8                                                  

Google Play: https://play.google.com/store/apps/details?id=net.magtoapp.viewer.weeklyfootball&hl=ru

Аппстор  googleplay 90 минут

Поделиться:

Глеб Чернявский

Корреспондент еженедельника «Футбол» 2010-2015 гг.

Футбол утром в вашей почте

Утренняя рассылка ftbl.ru - всё, что важно знать с утра

 

Загрузка...

Добавить комментарий

Войти с помощью: