Кому за пятьдесят. На каком законе держится немецкий футбол

 

Финансовый кризис через колено ломает русские клубы. Одни устанавливают потолок зарплат, другие наконец-то делают ставку на молодежь. Все экономят на трансферах, а самые несчастные играют за идею и покорно ждут конца. Отечественному футболу необходима модификация. Самый очевидный пример для копипаста – Бундеслига. Еженедельник «Футбол» изучил ключевой закон в футболе Германии, чтобы понять: что немцу хорошо, то русскому?..

Первый парень

Вкус триумфа – увесистая, сочная ливерная колбаса. Юный Дитмар Хопп понял это, как только деревенский мясник впервые выписал ему «премию» за забитый гол. За молодежную команду «Хоффенхайма» Хопп играл левого крайнего, выделялся не талантом, а упорством. Семья жила бедно, и поначалу приходилось гонять мяч в каких придется ботинках. Завязка прямо-таки для фильма об американской мечте. Отложив планы о большом футболе, Хопп занялся учебой, работал на стройке, а позже основал компанию SAP, которая добилась миллиардных оборотов.

Наигравшись с бизнесом, Хопп узнал, что его родной «Хоффенхайм» отыскал Марианскую впадину немецкого футбола. Команде в восьмом дивизионе была нужна тренировочная форма и мячи, на что Хопп дал десять тысяч марок. Дальше – больше: административные здания, тренировочный центр и академия, реконструкция стадиона. Много позже начались крупные трансферы, тренеры вроде Ральфа Рангника.

Судьба маленького и гордого «Хоффенхайма» пестра, но мы собрались считать чужие деньги. За 26 лет Хопп инвестировал в клуб около 350 млн евро и попал в историю. Со следующего сезона он первый и пока единственный в Бундеслиге частный владелец клуба. Немецкая футбольная лига и федерация футбола активировали измененный «Закон Леверкузена», приняв во внимание, что Хопп финансово поддерживает «Хоффенхайм» более 20 лет. Де-факто он и так был главным человеком на «деревне», но контрольный пакет акций – совсем другая история. Прочие клубы Бундеслиги опасаются, что теперь денежный поток усилится. Прецедент изменит правила игры в немецком футболе.

Под крылом сильной компании

До 1998 года немецкие клубы жили как большие семьи. Когда английская Премьер-лига оформлялась как глобальное предприятие, в Германии решения принимали члены клубного союза. Нередко обсуждения проводились за кружкой пива и дискуссия заканчивалась ударом по лицу. Клубы не были коммерческими организациями, соответственно, ни о какой частной собственности и бизнесе речи не шло. Единственной формой поддержки было меценатство. Дитмар Хопп, Мартин Кинд, Клаус-Михаэль Кюне подкидывали деньжат «Хоффенхайму», «Ганноверу» и «Гамбургу» по разным мотивам, но однозначно помогли выжить.

Осенью 1998-го Футбольный союз все-таки утвердил законность превращения немецких клубов в акционерные сообщества. Но попытки разномастных олигархов прорваться в футбол Германии были заблокированы правилом «50+1».

Для получения лицензии футбольный клуб, зарегистрированный как акционерное общество, должен принадлежать «родительскому клубу». Таким образом, внешний инвестор может рассчитывать максимально на 49% акций клуба. Однако решающее слово все равно останется за клубом. Недоуменно захлопали глазами в Леверкузене. Фармацевтический гигант Bayer AG десятки лет поддерживал жизнь спортивного общества, из которого появился футбольный клуб «Байер-04». Вдруг компания могла потерять свою же команду. Рэкет какой-то. Уподобляться лихим девяностым в Футбольном союзе не стали и ввели исключение: компания-инвестор может рассчитывать на контрольный пакет акций, только если помогала клубу более 20 лет.

Важная деталь: по состоянию на 1 января 1999 года (это правило и получило название «Закон Леверкузена»). Так что вслед за «Байером» под крыло сильной компании ушел «Вольфсбург», а больше никого и не осталось.

Правило «50+1» в идеальном представлении решало вагон и маленькую тележку проблем современного футбола. Клубы получали деньги от внешних инвесторов, но были защищены от самодурства и авторитарного режима управления. Тот же «Газпром» ежегодно платит «Шальке» по 16 млн евро, но не пытается выходить за рамки спонсорства. Кто-то перестраховался. Компания FC Bayern München eV владеет 75-процентным пакетом акций «Баварии», оставив давним партнерам Adidas AG , Audi AG и Allianz SE по 8,33% на каждого. При этом количество официальных членов клуба выросло до 251 315 человек.

Далеко не все из них имеют право напрямую вмешиваться в жизнь клуба. Они могут разве что созвать внеочередное собрание, получают подарки и скидки, но того же президента «Баварии» выбирают пять тысяч избранных. После внеплановой отставки Ули Хенесса его преемником назначили Карла Хопфнера. Он входит в Совет директоров, который рулит жизнью клуба. Там же – люди, чьи компании являются финансовыми мышцами «Баварии»: гендиректор Adidas Герберт Хайнер, финансовый директор главного спонсора клуба – компании Deutsche Telekom AG Тимотойс Хеттгес и другие. Borussia Dortmund GmbH & Co. KGaA через дочерние компании вообще имеет 94,90% акций. «Экономически сейчас «Боруссия» сильнее, чем когда-либо», — оценил работу генеральный директор Ханс-Йоахим Ватцке.

Монтгомери Бернс

Немецкая ассоциация довольна. Теперь клубы самостоятельно ведут коммерческую деятельность, Бундеслига отчисляет процент от продажи телеправ и реализованных билетов. Эти средства идут на проекты, развитие и фундамент – любительский и детский футбол. Но сейчас на идеалистической картине экономики Бундеслиги красивое небо затягивают тучи.

Всякому слащавому сюжету нужен злодей. В немецком футболе это Мартин Кинд, похожий на Монтгомери Бернса – владельца Спрингфилдской атомной электростанции из «Симпсонов». Острый нос, хищный взгляд и желание зарабатывать. Кинд появился в большой игре в девяностые. «Ганновер» побирался в третьей лиге и отчаянно искал человека с железной хваткой. Кинд владел Kind-Gruppe, был максимально далек от спорта, но разглядел в футболе перспективы для бизнеса. Став президентом «96-х», он перебрал механизм функционирования клуба, и с 2002 года «Ганновер» сохраняет позиции в Бундеслиге. Хотя Кинда барахтанье в середине таблицы не вдохновляет.

Меценат из него так себе. Он просто не понимает, как могут сосуществовать принципы сохранения идентичности и миллионные сделки по трансферам. На этой теме президент «Ганновера» разругался с болельщиками, которые теперь поддерживают «Ганновер II», а на «Нидерзаксенштадионе» требуют: «Увольняйте Кинда из клуба!»

Но тот стал первым борцом с системой. «Топтание на месте однажды приведет к тому, что ты скатишься назад. Значит, мы когда-нибудь вернемся во вторую, третью лигу. «Ганновер» должен развиваться, я хочу привести команду к успеху, но это невозможно без инвесторов», — говорит он. Бизнесмен пытался объяснить, что никто не даст «Ганноверу» денег за одну лишь красивую игру. Инвестор должен иметь реальное право голоса, а не фикцию.

Два года Кинд вел активную кампанию против правила «50+1». Он утверждал, что действующие нормы не сделали Бундеслигу мировым лидером, а клубы внутри страны все равно находятся в разных финансовых категориях. И вообще правило «50+1» нарушает закон о конкуренции Евросоюза. Ожидалось, что его могут поддержать «Бавария», «Гамбург» и «Хоффенхайм», но на голосовании лишь один клуб из 36 высказался положительно – сам «Ганновер». Президент Немецкой футбольной лиги Райнхард Раубаль довольно провозгласил: «Бундеслига остается верной своим принципам, которые внесли решающий вклад в успех футбола в Германии в последние десятилетия: стабильность, преемственность и близость к болельщикам».

Австрийские крылышки

Кинд проиграл войну, но выиграл битву. Арбитражный суд вынес решение, по которому правило «50+1» сохранялось, но исчезал «Закон Леверкузена». Теперь любой филантроп, поддерживающий клуб более 20 лет, мог получить контрольный пакет. Приобрести клуб через фирму-буфер, условно говоря, которая уже 20 лет поставляет игрокам полотенца для ног, не получится. Нужно одобрение Футбольного союза и лиги.

Так в Бундеслиге оказались Хасан Исмаик и Red Bull. Первый — иорданский миллиардер и владелец строительной компании Arabtec – приобрел 49% акций «Мюнхена-1860» за 18 млн евро. Деньги спасли клуб от банкротства, но Исмаик хочет максимально влиять на актив и в любой непонятной ситуации грозит прекращением финансирования. Пока он держит себя в рамках, выгнать его нельзя.

Главный антагонист немецкого футбола – Red Bull. Австрийская корпорация так лихо пошла в наступление, что никто не успел опомниться, как возник «РБ Лейпциг». Империя с крылышками уже имеет футбольные клубы в Австрии и США, а по затратам на спорт ее обгоняют лишь Adidas, Nike и Coca-Cola. Причем спонсорство интересует Red Bull в последнюю очередь. Еще в 2006 году компания предлагала «Захсену» из Лейпцига золотые горы за переименование. Фанаты клуба выступили с протестами, хотя «Захсен» играл в четвертой лиге. Футбольный союз указал на правило, запрещающее использовать в названии коммерцию. Red Bull решил задачу в своем стиле. Так родился клуб «РБ Лейпциг», где РБ – RasenBallsport, игра в мяч на газоне, а не то, что вы подумали. Превратить бренд в футбольную команду удалось с помощью «Маркранштедта», который базировался неподалеку от Лейпцига. Скромного представителя пятого дивизиона поманили инвестициями, и тот согласился на слияние.

От топота копыт

Теперь «красные быки», а именно это прозвище используется как название, — самый амбициозный клуб второй Бундеслиги. Red Bull вкладывает значительные средства что в команду, что в инфраструктуру. Есть отличный стадион, отремонтированный к чемпионату мира-2006, 35 млн евро потрачены на тренировочный центр, а спортивным директором клуба стал Ральф Рангник. Он прекрасно знает, как выбраться с самой периферии немецкого футбола в топ-чарт.

Никогда еще правило «50+1» так не прогибалось под чьим-либо натиском. Red Bull имеет достаточно влияния, чтобы, например, сохранить эмблему, подозрительно похожую на логотип компании. Или установить высокий забор для новых членов. Для регистрации нового клуба в Германии необходимы семь человек, «РБ Лейпциг» поставил в руководство на двоих больше. Все они работают в Red Bull и знают политику партии. Чтобы стать официальным членом клуба, необходимо дождаться одобрения заявки (полгода спустя ее отклонят) и заплатить взнос – 800 евро. Для сравнения, максимальный членский взнос в «Баварии» — 60 евро. Собственных болельщиков «быки» задабривают билетами и организованными выездами, а на остальных не обращают внимания. Руководящие органы – в том числе. Многие намекают на покровительство генерального секретаря Футбольного союза Хельмута Зандрока. Дядька он хороший, но с 2006 по 2008 год был гендиректором «Ред Булл Зальцбург».

Пока фанатские объединения и руководители клубов по всей Германии с разной степенью дозволенности говорят о деньгах «РБ Лейпциг», там потирают руки. Окрыленная команда уже собирает по 30 тысяч зрителей (хотя нужно учитывать бесплатные билеты), а 70% жителей Лейпцига приветствуют начинания Red Bull. Прочие футбольные клубы или окочурились, или болтаются в Регионаллиге. Правило «50+1» мало интересует владельца компании Дитера Матешитца. Он планирует продвигать бренд на уровне Германии, а потом и в Лиге чемпионов.

Пой мне еще

Русские футбольные клубы в истории с демаршем Red Bull скорее увидят огромные инвестиции, а не правило «50+1», сделавшее Бундеслигу самым стабильным чемпионатом на данный момент. Подобное управление невозможно навязать, оно складывается исторически. Англия предпочла мощные денежные инъекции, Испания сохранила влияние «сосьос». Отечественные команды банально не обладают таким количеством болельщиков, чтобы организовывать что-то крупнее и влиятельнее фан-клуба. Да и финансирование в России осуществляют либо правительство, либо частные компании и инвесторы. В обоих случаях правило «50+1» исключено хотя бы из-за менталитета. Кто платит, тот и заказывает музыку.

Текст: Вячеслав Опахин

Фото: Global Look Press